Виктор, наконец, оторвал взгляд от Ирмы и собрался с мыслями.
- Да, - сказал он. – Конечно. Валяйте, стройте. Я целиком с вами. Вы ошеломили меня сегодня, но я всё равно с вами… Если понадобится, я даже откажусь от выпивки и закуски… Не забывайте только, что старые миры приходилось разрушать именно потому, что они мешали… мешали строить новое, не любил новое, давили его…
- Нынешний старый мир, - загадочно сказал Бол-Кунац, - нам мешать не станет. Он будет нам даже помогать. Прежняя история прекратила течение своё, не надо на неё ссылаться.
- Что ж, тем лучше, - сказал Виктор устало. – Очень рад, что у вас так удачно всё складывается…
Славные мальчики и девочки, подумал он. Странные, но славные. Жалко их, вот что… подрастут, полезут друг на друга, размножатся, и начнётся работа за хлеб насущный… Нет, подумал он с отчаяньем. Может быть, и обойдётся… Он сгрёб со стола записки. Их накопилось довольно много: «Что такое факт?», «Может ли считаться честным и добрым человек, который работает на войну?», «Почему вы так много пьёте?», «Ваше мнение о Шпенглере?»…
Аркадий и Борис Стругацкие, «Гадкие лебеди»
